[float=left][/float]
ANDREA MANCHINI | АНДРЕА МАНЧИНИ
художник, фарнианец, 23 года - бронь до 20.03

Об Андреа наслышаны все свободные города Торговой Лиги. Этот необычайно талантливый молодой человек успел украсить не один знатный преуспевающий дом своими чудесными творениями, не один высокий господин успел поблагодарить его за изящный портрет и не одна дама потеряла дар речи при его приближении. И все же Андреа несчастен. Вкупе с его даром вливать жизнь в краски на холсте, жизнь подарила ему и проклятие, о котором молодой человек наотрез откажется заговорить даже перед церковным судом. И все же, будем последовательны, начнем с начала.

Вырос Андреа в пыльном, крупном Фарнини, одним из самых богатых и густонаселенных городов Торговой Лиги. Отец - купец, который умудрялся не раз и не два добираться до границ столь далекой империи Вэй Ши Гуо, привозя в Старый Свет тюки с шелком (однажды все же неудача постигла его - а может, ему просто понравилось в экзотических землях и он остался там навсегда). Мать - белошвейка, занималась тем, что пыталась прокормить себя и единственного сына, пока не вернется Манчини-старший. Что же до самого Андреа - он постоянно витал в облаках. Нудная работа его вгоняла в скуку и лишь рисование спасало его жизнь. Увлечение могло так и остаться увлечением, пока совсем юного Андреа (а точнее, его творчество), случайно не подглядела Ариенна Серра, младшая дочь дожа. Наивные пейзажи незнакомца так ее вдохновили, что та просто утянула начинающего художника к себе домой, показать матери "чудесные картинки". Мать, почтенная Лучианна, показала эскизы мужу, и тот заметил, что парень не прост. Он разрешил юноше бывать у них дома, практически взял шефство над ним, прагматично предполагая, что с таланта можно получить немало флоринов.

Юноша, с подачи господина Серра, познакомился с миром искусства и его обитателями. Дож не прогадал - за три года, что Манчини провел в его доме, тот наполучал немало заказов от богатейших представителей общества Фарнини. Разумеется, все заказы и, главное, деньги шли через дожа. И примерно тогда у Андреа случился первый приступ: он всего лишь в приветствии коснулся рукой престарелой вдовы, как не только увидел, прочувствовал... Припадок длился всего пару секунд, за которые Андреа смертельно побледнел, но остался стоять на ногах. Эти пару минут казались для него месяцами мук, он чувствовал, как задыхается, словно невидимые длани сковали его шею, а перед глазами была ночь да мрачный силуэт. Через неделю вдова оказалась задушена. Убийца - ее племянник, жаждавший наследства. Узнав про это, Манчини тотчас убрался из Фанини куда глаза глядят. С тех пор прошло немало времени, но приступы становятся все чаще, все сильнее. Сам же молодой человек лишний раз боится прикоснуться кому бы то ни было.

[float=left][/float]
BJORN | БЬЕРН
бонд, дезертир, преступник, нордлинг, 71 год

Жизнь каждого северянина - это постоянная война. С самим собой, со своими соседями, с самой природой. И так до самой смерти, пока обессиленный варвар не упадет на колени и не поймет, что это конец. Дальше порога - лишь пустота и забытье. Но в случае с Бьерном мир, после его смерти, так и не пришел. А была ли это смерть вообще?
О своей жизни до похода на Гротенхейм (Священная империя) Бьорну мало что можно сказать. Помогал своей семье, возделывал скромную на урожай землю, следил за парочкой полудохлых рабов и поклонялся Великим. Когда ярл призвал, он, равно как отец и двое братьев, пришел в медовый зал, чтобы выразить свое почтение и присоединится к походу - это было не только большой честью, но и весьма выгодным занятием. На нескольких кораблях, они переправились через море, вступили на вражью землю. Селения горели, варвары грабили и убивали все, что достигало их взора. Сопротивление в тех или иных поселениях было не слишком незначительным, равно как и потери ярла. Уже на обратном пути, через целую неделю погромов, на побережье их догнали отряды неприятеля. То были не крестьяне с вилами, а профессиональные воины, закаленные в боях, которых перебросили на север для подавления вторжения и истребления покусившихся. Как оказалось, варварам повезло, что они целую неделю опустошали этот район. Но не повезло, что они остались здесь надолго. Ярл принял бой, заведомо проигранный. Бьерн в той битве был сильно ранен и скрылся в лесу, истекаемый кровью. Он пытался уйти как можно дальше, чтобы его не нашли, но силы постепенно покидали могучее тело воина и, в конце-концов, тот рухнул, обессиленный.
А когда пришел в себя, обнаружил что находится на лежанке, в теплом, укромном месте. Раны были перевязаны каким то тряпьем, вроде чистым. Владелец (старый, глуховатый старикан) халупы обнаружился под вечер, он накормил незнакомца и поговорил с ним на его, варварском, языке. Оказалось, что он нашел воина в лесу, приволок его и спас от неминуемой гибели (что было весьма странно для материкового жителя). Спустя пару дней, Бьерн основательно оклемался, чтобы спокойно ходить. Чувствовал себя превосходно, даже лучше, чем ранее, несмотря на те ужасные ранения, что получил в последнем побоище. Но заведя разговор о том, что ему нужно идти, натолкнулся лишь на брань и злобу. Хмыкнув, мужчина попытался убрать с дороги деда, но тот оказался сильнее, чем оказался. К своему стыду, Бьерн не выдержал и пары минут, рухнув на землю, точно подкошенный.

Ему удалось бежать из этого места лишь спустя еще неделю. Через три месяца он добрался до родных краев, не узнавая ничего вокруг, ни лиц, ни зданий, ни своей земли. И родные его не встретили, а из дома вышла пара мужиков, которые его послали к чертям и наказали больше всего не захаживать сюда. Оказалось, что с момента похода прошло почти сорок лет. Куда делись потерянные годы, мужчина не знал. Проделав путь обратно, он не обнаружил ни халупы в лесу, ни старика.

Не зная чем заняться, мужчина попробовал заниматься тем, что получалось у него лучше всего. Нет, это не земледелие. Грабеж обеспечивал его всем, чем необходимо, но вскоре его поймали, пьяного в стельку, в деревушке близь Мориона. Бьерн был готов заплатить за свои преступления, но его ждало другое - предложение от графа.